Неделя 2-я по Пятидесятнице. Рождество Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, всех святых, в земле Русской просиявших

     6 июля, в канун Недели 2-й по Пятидесятнице, Рождество Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна и всех святых, в земле Русской просиявших, в монастырском храме было совершено Всенощное бдение, которое возглавил Наместник монастыря игумен Макарий. За богослужением молились 57 человек. 

     7 июля Божественную Литургию совершил Наместник игумен Макарий в сослужении иеромонахов Филарета и Иоанникия и иеродиакона Феодора. За Литургией молились 126 человек, 72 из которых причастились Святых Христовых Таин. По окончании Литургии иеромонах Нифонт отслужил водосвятный молебен.

     ФОТО

        Воскресное Апостольское чтение Недели 2-й по Пятидесятнице

        Рим., 81 зач., II, 10-16:

    ¹⁰Слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, потом и Еллину!

     ¹¹Ибо нет лицеприятия у Бога.

     ¹²Те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся 

     ¹³(потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут, 

     ¹⁴ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон:

     ¹⁵они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую)

     ¹⁶в день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные дела человеков через Иисуса Христа.

        Воскресное Евангельское чтение Недели 2-й по Пятидесятнице

      Мф., 9 зач., IV, 18-23:

     ¹⁸Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев: Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы, 

     ¹⁹и говорит им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков.

     ²⁰И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним.

     ²¹Оттуда, идя далее, увидел Он других двух братьев, Иакова Зеведеева и Иоанна, брата его, в лодке с Зеведеем, отцом их, починивающих сети свои, и призвал их.

     ²²И они тотчас, оставив лодку и отца своего, последовали за Ним.

     ²³И ходил Иисус по всей Галилее, уча в синагогах их и проповедуя Евангелие Царствия, и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях.

Архимандрит Кирилл (Павлов)

 Слово на  Рождество Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна

     Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

     Дорогие братия и сестры, сегодня мы чтим память и радостно торжествуем славное рождество великого Пророка Божия и Предтечи пришествия Христова славного Иоанна Крестителя. Сам Господь научает нас так почитать и прославлять святого Иоанна Предтечу, говоря, что из рожденных женами не восставал больший его (см.: Мф. 11, 11). Сегодня день его рождения; послушаем, как повествует об этом Святое Евангелие.

     В Святой Земле, в двух часах пути от святого града Иерусалима, в горном городе Хевроне, жили благочестивые супруги - Захария, священник Иерусалимского храма, и жена его Елисавета. Оба они были праведны пред Богом, поступая по всем заповедям и уставам Господним беспорочно (Лк. 1, 6). У них детей, ибо Елисавета была бесплодна, лета же оба они имели уже преклонные.

     Однажды Захария в порядке своей чреды служил пред Богом, и по жребию ему досталось войти в храм Господень для каждения, а все множество народа молилось вне храма. Тогда явился ему Ангел Господень, стоя по правую сторону жертвенника кадильного. Захария, увидев его, смутился, и напал на него страх. Ангел же ему сказал: "Не бойся, Захария, ибо услышана молитва твоя, и жена твоя Елисавета родит тебе сына, и наречешь ему имя Иоанн. И будет тебе радость и веселие, и многие о рождении его возрадуются. И многих от сынов Израилевых обратит он ко Господу Богу их". И сказал Захария Ангелу: "Почему я узнаю это? ибо я уже стар и жена моя уже в преклонных летах". Ангел сказал ему: "Я Гавриил, предстоящий пред Богом, и послан говорить с тобою и благовестить тебе сие. И вот ты будешь молчать до того дня, как это сбудется, за то, что ты не поверил словам моим, которые в свое время исполнятся".

     Между тем народ ожидал Захарию и дивился, что он медлит в Храме. Он же, вышедши, не мог говорить к ним; и они поняли, что он видел видение в Храме, и Захария объяснялся с ними знаками и оставался нем. А когда окончились дни службы его, он возвратился домой. После сих дней зачала Елисавета, жена его, и таилась пять месяцев и говорила: "Так сотворил мне Господь во дни сии, в которые призрел на меня, чтобы снять с меня поношение между людьми".

     И вот Елисавете настало время родить сына. И услышали соседи и родственники, что возвеличил Господь милость Свою над ней, и радовались с нею. В восьмой день пришли обрезать младенца и хотели назвать его по имени отца его, Захариею, но на это мать сказала: "Нет, а назвать его Иоанном ". И сказали ей: "Никого нет в родстве твоем, кто бы назывался этим именем". И спрашивали знаками у отца его, как бы он хотел назвать его. Захария потребовал дощечку и написал: "Иоанн (что значит "благодать Господня") имя ему". И все удивились. И тотчас разрешились уста его и язык его, и он стал говорить, благословляя Бога. И был страх на всех, живущих в окрестности, и рассказывали об этом по всей нагорной стране иудейской. Все слышавшие положили это на сердце своем и говорили: что будет младенец сей? И рука Господня была с ним.

     И Захария, отец его, исполнился Духа Святаго и стал пророчествовать, говоря: "Благословен Господь Бог Израилев, что посетил народ Свой и сотворил ему избавление. И ты, младенец, наречешься пророком Всевышнего, ибо предъидешь пред лицем Господа, приготовить пути Ему". Младенец же возрастал и укреплялся духом и был в пустыне до дня явления своего Израилю (см.: Лк. 1, 8-25, 57-80).

     Вот чу́дная история рождения и возрастания святого человека Божия. Святой Иоанн был пророком Божиим, Предтечей и Крестителем Спасителя нашего Иисуса Христа. И эти достоинства так велики, что он по праву почитается одним из величайших святых в Церкви Божией, ибо из рожденных женами нет никого, кто бы был более его. Рассмотрим же поподробнее, почему он больше всех.

     Прежде всего святой Иоанн был не только святым мужем и Пророком, но и, как уже сказано, Предтечей и Крестителем Господним. Эта особенность весьма много отличает его от других ветхозаветных Пророков и возвышает над ними. Другие Пророки видели пришествие Христово только издалека и в тени, а потому и говорили о нем неясно, в символах и гаданиях, и умерли все, не удостоившись узреть предсказанного ими Мессию. Святой же Иоанн Креститель видел Его и беседовал с Ним лицом к лицу, а потому не предсказывал только, но и утвердительно свидетельствовал о явлении Его и даже сподобился чести совершить над Ним Крещение, а через это как бы посвятить Его на великое служение человеческому роду. Таким образом, он был больше пророка: он был земной Ангел Божий, которого Отец Небесный послал пред возлюбленным Своим Сыном приготовить путь Ему (см.: Ис. 40, 3-5; Мал. 3, 1; Лк. 3, 4-6). Он был друг Сына Божия, которому было поручено возвестить людям о пришествии обетованного Мессии и приготовить их к принятию Его. Такой великой чести не имел ни один Пророк, и это поставляет его выше всех рожденных женами.

     Но Иоанн Креститель был велик не по одному только необычайному служению своему, но и по своему личному характеру и самой жизни. Святые Евангелисты говорят о нем, что он вел такую строгую и святую жизнь, так пламенно любил правду и с таким самоотвержением возвещал ее людям, а вместе с тем был так скромен и смирен сердцем, что и в этом отношении его надо признать одним из величайших угодников Божиих. По свидетельству Евангелистов, святой Иоанн с самого детства пребывал в пустыне, носил одежду из верблюжьего волоса и кожаный пояс, ел акриды и дикий мед, но и этой пищи употреблял очень мало, так что о нем говорили, что он не ест и не пьет (ср.: Мф. 11, 18). С такой изумительной строгостью жизни он соединял еще большую чистоту нравов, так что весь народ иудейский признавал его за великого праведника, а некоторые даже думали, не Христос ли он. Другого подобного мужа не представляет история: все Пророки, хотя и вели жизнь святую и воздержную, но не столь строгую, как Иоанн Креститель.

     Сам пророк Илия, в духе и силе которого он явился, был строгий подвижник, однако уступал святому Иоанну Предтече в подвижничестве и духовных совершенствах. Илия обитал в горах и при уединеннных потоках, но история не говорит, чтобы он с детства и до смерти был пустынником, как Иоанн Креститель. Святой Илия вел постническую жизнь, довольствовался тем, что ему приносили вороны и уделяла бедная сарептская вдовица, имевшая только горсть муки и немного масла в кувшине, но он не питался одними акридами и диким медом, как Иоанн, а вкушал хлеб, масло и даже мясо. Святой Илия был муж высокой святости и великий ревнитель закона Божия, но его ревность иногда, кажется, выходила за пределы милосердия к согрешающим, поэтому Сам Бог умерял ее. Напротив, Иоанн Креститель, при не меньшей ревности по Богу, всегда действовал с любовью, которая есть совокупность совершенства (Кол. 3, 14).

     Будучи сам величайшим праведником, святой Иоанн ревностно проповедовал правду и смело обличал пороки людей с полным самоотвержением. По всей окрестной Иорданской стране он проповедовал крещение покаяния во оставление грехов и, когда приходили к нему креститься грешники, смело обличал их. Фарисеям и саддукеям, людям лицемерным и коварным, он строго говорил: Порождения ехиднова… (Лк. 3, 7). Воинам говорил: Никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем (Лк. 3, 14). Мытарям: Не требуйте более определенного вам (Лк. 3, 13).

     Он обличал не одних только фарисеев, воинов и мытарей, но весь народ иудейский и даже царей. Так Ирода, который вступил в беззаконное сожительство с Иродиадой, святой Иоанн смело обличил, говоря: Не должно тебе иметь жену брата твоего (Мк. 6, 18). И в этом случае он поступил с большим мужеством и самоотвержением, нежели кто-либо другой из Пророков. Правда, пророк Самуил обличал Саула, Нафан - Давида, но эти обличения не вызывали такой злобы, и последствия их не были столь опасны. Пророк Илия обличал Ахава и Иезавель, но он же, убоявшись злобной Иезавели, убежал в пустыню. Святой же Иоанн не убоялся гнева страшных врагов, не скрылся в пустыню, но мужественно перенес темничное заключение и мученическую кончину.

     С непоколебимым мужеством в исповедании правды святой Иоанн Креститель соединял великое смирение, которое составляет отличительную черту его духовного величия. Смирение для всех вообще есть очень труднодостижимая добродетель, потому что у всякого человека много врожденного самолюбия; в особенности же оно неудобовместимо для тех, кто имеет в себе много достоинств и поставляется в такие обстоятельства, которые располагают к превозношению. Поэтому, если кто из таких людей победит в себе дух гордыни и будет тем более смиряться, чем более представляется ему побуждений к превозношению, то чрез это самое покажет, что он нравственно велик. Именно таков был святой Иоанн Креститель.

     Высокие его добродетели, необыкновенная жизнь, строгий и правдивый характер и побуждение всех к покаянию обратили на него всеобщее внимание и доставили ему такое уважение, что все считали его великим Пророком, а многие готовы были признать за Мессию и посылали к нему почетное посольство, чтобы узнать, кто он такой и откуда он. Стоило бы ему только сказать одно слово или дать намек на то, что он действительно есть тот, за кого они его почитают, как он был бы торжественно провозглашен Мессией. Какое искушение для него! Но смиренный Иоанн не желал восхищать чести, ему не принадлежащей, поэтому он объявил и не отрекся, то есть ответил прямо и решительно, что он не только не Христос, но даже недостоин развязать ремень обуви у Мессии.

     Такое же смирение он показал, когда Господь Иисус Христос пришел креститься от него. Иной бы с радостью воспользовался случаем и беспрекословно крестил бы Господа, чтобы чрез это возвысить свое достоинство в глазах окружающего народа, но смиренный Иоанн поступил не так. Он удерживал Господа от крещения, говоря: Мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне (Мф. 3, 14)? И, вероятно, святой Иоанн так никогда бы и не дерзнул возложить десницы своей на главу Иисуса Христа, если бы Господь ему не сказал: Оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду (Мф. 3, 15). Только долг правды и повиновения заставил его совершить то, на что он никогда бы по своему смирению не решился.

     Подобный пример умилительного смирения показал Предтеча и в другом случае: когда ученики его возвестили ему, что Иисус Христос крестит, подобно ему, и все идут к Нему, оставляя его, Иоанна. Оскорбился ли он при этом уменьшением славы своей в народе? Нет, он только объяснил ученикам, что Христос - Мессия, а он лишь послан пред Ним. Христос есть жених, а он - друг жениха и поэтому радуется успеху в деле Его проповеди и спасения (см.: Ин. 3, 29), и сказал при этом: Ему должно расти, а мне умаляться (Ин. 3, 30). Такое смирение в ком еще найдешь из ветхозаветных праведников?

     Какое же назидание из жизни Предтечи извлечем для себя мы, дорогие братия и сестры? Очень многообразное. Прежде всего, если святой Иоанн есть великий Пророк и друг Божий, то мы должны чтить его с особенным благоговением, воздавая ему должную похвалу. Во-вторых, мы должны по силам подражать его добродетелям и добрым душевным качествам. Наконец, должны прибегать к нему с молитвой в наших нуждах с твердым упованием, что он подаст нам потребную помощь, ибо Предтеча Христов, будучи близок к Богу на земле, стал еще ближе к Нему на Небе и, без сомнения, сильно ходатайствует пред Ним за нас по святой любви, которая свойственна всем праведникам. Поэтому вознесем к нему свои молитвы о здравии и спасении нашем, помолимся ему и о том, чтобы научил он нас покаянию. Празднуя память его, поревнуем примеру святой его жизни, да обрящем благодать и милость у Бога молитвами сего великого праведника. Аминь.

Митрополит Антоний Сурожский

 Слово в неделю всех святых, в земле Русской просиявших

     Во имя Отца и Сына и Святого Духа

     В бесконечном богатстве личности Всечеловека Христа каждый народ выделил черты святости, которые ближе его сердцу, которые более понятны, которые для него более осуществимы. Сегодня из всего дивного многообразия святости, всего богатства земных и небесных человеческих возможностей мы празднуем память всех святых, в земли Российской просиявших: людей, которые нам по крови близки, жизнь которых переплелась с самыми решающими событиями нашей истории, людей, которые являются славой нашей земли, богатым, прекрасным плодом сеяния Христова, как о них говорится в праздничном тропаре.

     В этом сонме русских святых, мне кажется, можно выделить три черты как характерные свойства русской святости: не в том смысле, что они отсутствовали у других народов, а в том смысле, что эти именно свойства были восприняты и возлюблены в нашей родной земле.

     Первая – бесконечное терпение Господне. Святой Апостол Петр говорит, что Бог не медлит Своим судом, а терпит; Он ждет, потому что Он любит, а любовь всему верит, на все надеется, всего ожидает и никогда не перестает. И вот это свойство Христовой терпеливой, бесконечно ожидающей любви, которое так дорого Ему обходится, – потому что терпение означает готовность продолжать выносить, пока не осуществлена воля Божия, ужас и безобразие и страшные картины земли, – это терпение Господне находит свое выражение и в наших святых: не только изумительной выносливостью и выдержкой в подвиге, но и такой открытостью сердца, которое никогда не отчаивается о судьбе грешника, такой открытостью сердца, которое каждого принимает, которое готово последствия этой терпеливой любви нести на себе не только подвигом, но и страданием, и гонением, не отворачиваясь от гонителя, не отрекаясь от него, не выбрасывая из своей любви, но с готовностью, как говорит Апостол Павел, погибнуть даже в вечности, только бы спаслись те, которым нужно спасение.

     Другое свойство, которое поразило в Христе русский народ, это величие Христовой униженности. Все языческие народы искали в своих богах образ того, чем мечтали сами быть – лично, каждый человек, и вместе, весь данный народ: они выделяли славу, выделяли власть, могущество, доброту, справедливость. И даже те боги древности, которые погибали ради народа, погибали героической смертью и восставали немедленно в славе.

     Но явление Божие во Христе – иное; выдумать Его было нельзя, невозможно, ибо таким никто Бога не мог бы себе представить: Бога, Который делается униженным, побежденным; Бога, Которого народ окружает насмешкой и презрением, прибив ко кресту, издеваясь над Ним... Таким Бог мог явить Себя Сам, но выдумать Его таким человек не только не мог, но и не захотел бы, особенно если помнить слова этого Бога о том, что Он дает пример, чтобы мы были таковы, каков Он был.

     И вот этот образ униженного Христа, этот образ Бога пораженного, Бога побежденного, Бога, Который так велик, что Он может вынести и последнее надругание, оставаясь во всей славе и величии Своего смирения, русский народ возлюбил, и теперь любит, и теперь осуществляет.

     И третья черта, которую мне хочется отметить, которая мне кажется общей всем русским святым, это то, что на протяжении всей русской истории святость совпадает с явлением и проявлением любви.

     Типы святости чередовались на нашей земле: были отшельники и были монахи, живущие в городах; были князья и были епископы; были миряне и подвижники всякого рода – не забывая и юродивых. Но все они появлялись не случайно, а в тот момент русской истории, когда в том или другом образе подвига можно было яснее явить любовь свою к Богу и любовь свою к людям. И это – одна из радостей нашей трагической и часто темной и страшной истории: что во все ее эпохи – были ли они светлые или мрачные – красной нитью, золотым узором бежала эта струя Божественной любви, и что где приумножался грех, там преизбыточествовала благодать, и где возрастала человеческая жестокость, там проявлялось новое свидетельство Божией любви, загоревшейся в человеческих сердцах, свидетельство жалости Божией, жалости человеческой.

     Наши святые – нам родные и близкие; но если мы задумаемся над собою, то можем ли мы сказать, что эти черты являются вожделением, мечтой наших душ, жаждущих вечной жизни? Не ищем ли мы обеспеченности – а не уязвимости, силы – а не пораженности, славы – а не унижения? Является ли наша жизнь во всех или, хотя бы, в основных ее проявлениях любовью, воплощенной в человеке? Находим ли мы в себе это бесконечное, ничем несокрушимое терпение, эту смиренную любовь к ближнему, эту отдачу себя, эту способность никого не отвергать, а, по слову Христову, благословлять всякого, любовью сиять на доброго и на злого, проявлять ту любовь, о которой Апостол Павел нам говорит?..

     А если не находим, то мы – вне потока русской святости, вне пути Христова в русской душе и в русской истории. Тогда мы осколок, отбросок. Как это страшно и жалко подумать! И если мы хотим, чтобы зазвенели все струны наших душ человеческих, чтобы зажило в нас и запело все, что может жить и петь песнь Господню, хотя бы и на земле чужой, то мы должны приобщиться именно этим свойствам русской святости, русской святой души, и тогда мы будем едины с теми подвижниками, которые ныне продолжают свой путь спасения земли Русской – кровью и не угасающей любовью. Аминь.