Стоит перестать молиться или начать молиться формально, «по долгу», как возникает чувство, словно ты в полынье, а лед стягивается над твоей головой. Чувство обыденности, серости, безнадежности и даже бессмысленности всего. Поэтому тот, кто не молится, часто унывает. А потом это состояние становится хроническим, и уже ни на что духовное нет в принципе сил. И когда советуют человеку молиться, чтобы выкарабкаться из той ямы, из той полыньи, в которой он оказался, он отвечает: «Да я молюсь…», не понимая уже, что есть молитва и что — лишь подобие ее, муляж. А муляж — то, в чем вообще не участвует сердце, даже на мгновение краткое, это правило, которое только потому и совершается, «вычитывается», что «надо».
Молитва должна быть окошком, через которое в нашу темницу горестей и скорбей льется чистый и радостный свет. Должна быть ветром, который пробуждает и отрезвляет нас, когда опьянены мы успехами, быстро преходящими, и благами, скоро истлевающими. Она должна быть рукой, протянутой Богу, чтобы взял Он нас за нее и вывел на простор, на «широту» (Пс. 17, 20) из тесноты искушения. Должна быть ниточкой, связывающей нас с Ним, тонкой, но крепкой до неразрывности…
…Она обязательно должна быть, потому что без нее очень трудно.